У Богданы Яровой – трое сыновей. Сейчас она счастливая мама, но цена, заплаченная ею за это счастье, по силам далеко не каждой женщине. Впрочем, судите сами. Свою историю Богдана рассказывает сама, своими, идущими из самого сердца, словами.
Моя история началась очень давно, 20 лет назад. С очень юного возраста я очень хотела иметь детей. Я нянчила всех соседских детей и мне это безумно нравилось. В 21 год я вышла замуж и мы с мужем сразу же решили завести ребенка. Все получилось с первого месяца планирования. Беременность омрачалась тяжелейшим токсикозом, но мысли, что беременность может закончиться не рождением ребенка, а чем-то другим, у меня не возникало. С 6-й по 16-ю неделю беременности я пролежала в больнице и питалась практически только внутривенно. Врачи то предлагали сделать аборт, то удивлялись моей силе воли, то опять предлагали сделать аборт и не мучить себя, то капали мне какие -то препараты, которые отключали меня практически на целый день.
В институте мне пришлось оформить академический отпуск, потому что единственные телодвижения, которые я могла осуществлять, были передвижения от больничной койки до туалета. Где-то с 16-й недели мне стало немного легче, меня выписали с больницы, я начала кушать сама. Казалось бы, самое страшное позади.
«Такие токсикозы бывают только у 2% беременных», «Дальше все должно быть хорошо, ты такое прошла…», – говорили мне врачи. И действительно, стало лучше – я благополучно доходила практически до 30-й недели.
В одну ночь мне приснилось, что я держу в руках ребенка, а он весь в крови. Через пару дней после этого сна утром я заметила, что ребенок не шевелится, не шевелился он и днем. Поздно вечером я начала паниковать и требовать, чтобы меня отвезли в больницу. Меня довезли до больницы в тот же вечер, но уже с температурой под сорок. Мой мальчик, мой сын, умер внутриутробно. У меня начался сепсис.
Я не хочу описывать всех ужасов, которые я прошла с искусственными родами, реанимацией, переливанием крови. Практически две недели я пролежала в реанимации. Был месяц май, в мое окошко заглядывала распустившаяся веточка сирени. Каждый раз, когда я отключалась, у меня была мысль, увижу я ее еще или нет. Страха смерти не было совсем. Казалось, я умерла вместе с моим ребенком.
Самое страшное было, когда я пришла в себя и попросила отдать тело ребенка, чтобы похоронить, а мне сказали, что уже поздно и он стал «биологическими отходами». Я вышла с роддома с пустыми руками, порванным сердцем, кучей проблем со здоровьем.
Я была жива, но внутри я умерла. Мне был 21 год, и я знала, что такое смерть, я знала, что это такое – пережить собственного ребенка. Следующие два года я жила в аду. Я развелась с первым мужем, потому что поняла: с ним я никогда не смогу забыть то, что со мной произошло.
Следующие десять лет я просыпалась в холодном поту, если мне снилось, что я беременна. Но прошло время, я повторно вышла замуж, и биологические часы в 32 года начали тикать в моей голове очень сильно. Желание иметь ребенка перебороло страх его потерять. Я забеременела Андреем.
И опять все та же песня с токсикозом, 20-ю неделями под капельницами, постоянной угрозой – сначала прерывания беременности, а потом преждевременных родов. Мне повезло быть обладателем 1 отрицательной группы крови – попасть в те самые нечастные 2% людей, в жилах которых течет именно такая группа и такой резус.
Андрея я не выносила, Андрея я вылежала. Но я его родила. После тяжелейшей беременности роды мне показались прогулкой в осеннем лесу. Мне было 32 года и я твердо сказала себе: я больше не буду беременеть, у меня уже некуда даже капельницы ставить.
Но прошло время, 33, 34, 35, 36....И вот в 36 лет, когда маленький Андрюша стал взрослеть, я до физической боли захотела еще ребенка. Так как проблем с зачатием у меня не было, мы с мужем начали планировать беременность.
Но проходил месяц за месяцем, а результата не было. Мы начали ходить по врачам, ответ был один: «У вас все хорошо». Вот так под лозунгом «У вас все хорошо» прошел еще год, и в конечном итоге я решилась идти к репродуктологам.
Клинику ISIDA я знала хорошо – я стояла на учете в ISIDA с Андреем. Мои знакомые с помощью репродуктивных технологий благополучно беременели и рожали детей там же. Поэтому вопрос, куда именно идти, у меня не возникал. Но вот к кому из врачей? Вот тут начался еще тот квест. Я изучила все форумы по репродуктивным технологиям в Украине и обнаружила, что самым квалифицированным репродуктологом, который берется за самые сложные ситуации, по всем отзывам, является Хажиленко Ксения Георгиевна. Запись к ней была на месяц вперед, но кого это могло остановить?
В свой первый визит к Ксении Георгиевне я пришла с папкой анализов, она мне тоже сказала, что не видит у меня проблем. Но ее смущал мой анамнез, она предположила, что проблемы с невынашиванием у меня из-за крови. Я помню ее слова: «Забеременеть – это мы поможем, а вот выносить – тут нужно разбираться». И мы начали разбираться. Не хочу описывать проблемы и диагнозы, смысла в этом нет, но Ксения Георгиевна таки докопалась, что проблемы – со сворачиваемостью крови. Вроде бы проблему нашли, ура, так давайте беременеть!
Я помню, как просила Ксению Георгиевну подсадить два эмбриона и как она категорически отказывалась. Вызывала моего мужа, говорила о высоких рисках в связи с возрастом, а также сопутствующими проблемами с кровью, вызывала эмбриолога, и в итоге не давала подсаживать двоих. Начались наши хождения. Подсадка – беременность – выкидыш. Подсадка – беременность – выкидыш. Подсадка – беременность – выкидыш.
Сколько было пролито слез… Я не хочу и не могу передавать, как с каждым выкидышем я заново переживала смерть первого сына. Как с каждым выкидышем я умирала. Как я выла в потолок. И только осознание, что есть старший сын, которому я нужна, заставляло меня брать себя в руки. Никогда не забуду, когда после очередного выкидыша Андрей спросил: «Мама, почему нет живота? Где братик? Он умер?».
Ксения Георгиевна отговаривала меня экспериментировать дальше, посоветовала заняться усыновлением. Я бы с радостью, но в нашей стране это практически нереально. Но это другая история, и я ее когда-нибудь обязательно опишу.
Итак, мне 40 лет, и я принимаю решение, что Богу виднее, это моя последняя попытка забеременеть. Я уговариваю Ксению Георгиевну, что это – в последний раз. В день подсадки Ксения Георгиевна зашла в палату и задала мне совершенно странный вопрос: «Вы не против, если мы подсадим двоих? На то, что они приживутся оба – всего 5 % вероятности». Я была поражена, ведь предыдущие пару лет я ее уговаривала подсадить двоих, но она не соглашалась.
И вот на 5-й день после подсадки я делаю тест и вижу 2 полоски. Уже тогда стало понятно, что прижилось двое. Ксения Георгиевна ругала себя, что это на нее нашло. Так началась совершенно другая беременность. В начале беременности я уехала в Карпаты, и когда мне было совсем плохо, закутывалась в одеяло и сидела на балконе – дышала воздухом. Я, конечно, рассчитывала хоть на одну девочку, но в недель 7 ночью я проснулась и подумала: «Там Лелик и Болек».
На УЗИ в 12 недель мои предположения осторожно подтвердили, но мне было все равно, лишь бы выносить. В 14 недель я поняла, что один ребенок – это Остап. В 16 недель я поняла, что второй ребенок – это Давид. Да, моя беременность не была безоблачной, и хоть Ксения Георгиевна и не ведет теперь беременных, но при малейших проблемах я бежала к ней.
Все говорили: доносите хотя бы до 32 недель – это уже победа. В 33 недели – как гром среди ясного неба – началась родовая деятельность. Врач, наблюдавший меня в ISIDA, отправил меня в стационар рожать. И опять Ксения Георгиевна сказала: «Все будет хорошо!». И опять оказалась права.
Врачи делали все возможное, чтобы дотянуть до 37 недель, за это им огромная благодарность. В день родов первой в реанимацию залетела Ксения Георгиевна и, увидев меня в слезах от счастья, сказала: «Я уже видела детей, и прекратите плакать! Я сама сейчас начну плакать». Сейчас, глядя на двух своих малышей, я не представляю, как я без них жила до сих пор. Это такое счастье, это такая радость, это такое вдохновение, это такой кайф. Эти ручки, эти улыбки, эти агушки – я не знаю, как бы я без них жила сейчас. И самое главное: когда родились мои мальчики, я впервые за 20 лет отпустила моего первого сына. Отпустила психологически. Мы с ним когда-нибудь встретимся, и он все равно всегда будет в моем сердце.
А сейчас я самая счастливая мама троих мальчишек. Да, я больше чем уверенна, что детей раздают на небесах, но руки, которые мне передали детей с небес, – это были руки Ксении Георгиевны.
Девочки, не сдавайтесь, не теряйте надежду! Никогда. Ищите своего врача – и все у вас получится. Найдется врач, через руки которого с небес вам передадут долгожданного малыша.
Вы уже знаете о том, что беременны и находитесь в поисках клиники, специалистам которой можно доверить здоровье своего малыша? Оцените наши специальные предложения.
Клиника ISIDA делает подарок будущим мамам – предлагает воспользоваться следующими специальными предложениями:
«ISIDA test drive» – это возможность получить бесплатно первую консультацию врача-гинеколога в отделениях клиники ISIDA:
а также - пройти УЗ-исследование в этих отделениях.
Воспользовавшись специальным предложением «ISIDA test drive», Вы получаете возможность лично познакомиться с клиникой ISIDA, сформировать собственное мнение об уровне профессионализма специалистов клиники, сервисном обслуживании и т.д. Данное специальное предложение действительно только для пациенток в первом триместре беременности, которые еще ни разу не были в клинике ISIDA.
Задайте свой вопрос
Если у Вас появились вопросы, то обязательно задайте их в клинике Isida по телефонам:
0-800-35-92-86 (для украинских операторов связи),
+38-044-455-88-11 (для международных),
через Telegram или Viber по номеру:
+38-097-455-88-11
Также можно задать свой вопрос на специально созданной для этого форме сайта.
